Письмо с фронта
Зима. Вечер. Снег заметает окошко ветхой избушки. У окошка, возле старенькой, еще довоенной лампы сидит женщина с седыми волосами. Седыми не по годам. Она разворачивает дрожащими руками солдатский треугольник, достает из него старую, заласканную ее же пальцами фотографию. Такую любимую, такую родную. Женщина всматривается в нее, как в бездну, и возвращается в своих мыслях в те далекие годы. Эта фотография — самое дорогое воспоминание о сыне. Осталась только эта фотография и это, зачитанное до дыр, письмо с фронта.
Женщина знает его содержание наизусть, каждое слово отпечаталось в ее сердце. И все же она перечитывает его вновь и вновь, вглядываясь в знакомый ровный почерк.
«Здравствуй, мама! Пишет тебе твой сын Алексей. У меня все хорошо. На прошлой неделе наш отряд перевели за линию фронта. Были обстреляны немцами, поэтому дошли не все. Немало наших парней осталось там лежать. Там, где им никто не поможет, никто даже не похоронит их тела. Знаешь, мама, здесь, за сотни километров от дома, мне часто вспоминается и наша речка, и наш сад, и все наши ребята, которых, быть может, и в живых-то уже нет. Как же мне хочется поскорее вернуться домой, упасть лицом в высокую траву — и плакать. Плакать, не скрывая слез. О тех, кто не вернулся.
Ты помнишь, мама, когда я уходил на фронт, из соседнего села со мной шел Ленька Никифоров. Так вот, его больше нет. Боже, как тяжело писать мне эти строки! Пожалуйста, только не говори пока его матери: пусть узнает от других. Поверь, так будет лучше. Так будет легче и тебе, и ей. А после, после скажи ей, что погиб ее сын как герой. Она должна это знать. Ее сын, несмотря на вражеский огонь, вынес с поля боя раненую нашу ротную медсестренку. Она выжила, а он — нет. Ею убило выстрелом в спину. Какая ужасная смерть для такого отчаянного парня!
Мы с ребятами, собираясь у дружеского бойцовского костра, давно уже не поем песен — мы просто молчим. Молчим в память о тех, кого больше нет рядом. Нам, уцелевшим, очень тяжело переживать всякий раз эту горечь утраты. Любой из нас, мама, в душе оплакивает каждого солдата, павшего в бою.
Война не разбирает, чьи жизни она уносит. Она губит всех, независимо от пола, возраста, звания. Она на всех нас налагает свою печать. В глазах восемнадцатилетних мальчиков — опыт восьмидесятилетних стариков. Еще тяжелее смотреть на то, как маленькие хрупкие медсестры, наши спасительницы, делают все возможное и
невозможное, чтобы сохранить жизнь хотя бы еще одному солдату. Ты, дорогая моя, наверное, уже посмотрела фотокарточку, которую я прислал. Так вот, рядом со мной стоит наша Аня (та самая медсестра, которую спас Ленька), а рядом с ней и сам Ленька. Он здесь такой веселый, жизнерадостный, как всегда в пилотке, сдвинутой на бок. А его ведь уже нет! Как ужасно сознавать, что был человек, а теперь его нет. Тысячи людей уже никогда не встанут с земли, а те, которые остались в живых, никогда не будут такими, как прежде. Они не смогут забыть ни горе, ни смерть, ни утраты.
Сердце каждого солдата обливается кровью, когда он вспоминает о своей жене, сестре, матери. Ведь каждая женщина кого-то отправила на фронт. Мама, я прошу тебя, ты только не волнуйся за меня. Жди меня, и я обязательно вернусь. Представляю, как тяжело вам нас ждать. Ждать и надеяться...
Не плачь, мама, я тебя очень люблю! Жди меня, мама! И знай: я обязательно вернусь, ведь мы победим! Твой сын Алексей.»
Анастасия Фурманова, г. Новополоцк