Если первоклассник боиться незнакомых «тетенек»
Лена В. вошла в кабинет, где принимали документы для поступления в школу, крепко держась за руку мамы. Она очень боялась незнакомых «тетенек», которые спрашивали у нее, знает ли она буквы, умеет ли считать, просили рассказать, что нарисовано на картинке. Девочка отвечала односложно, тихо, долго не могла понять, что от нее хотят, с трудом могла сосредоточиться на задании, постоянно отвлекалась и уже через 10 минут совсем перестала отвечать на вопросы. Обращало на себя внимание, что девочка заикается. При беседе с мамой выяснилось, что дома у них неблагополучно: пьет отец, в результате постоянные ссоры, скандалы. Беременность у мамы протекала с тошнотой, рвотами, была угроза выкидыша. В течение первого года девочка была вялой, плохо прибавляла в весе, часто болела.
Папу Лена очень боялась и, когда он ругался, пряталась от него. Примерно в четыре года мама заметила, что девочка заикается, боится оставаться одна в темной комнате, а чуть позже у нее появилось непроизвольное подергивание век. К врачам мама не обращалась, так как не считала, что у дочери какое-то заболевание. Правда, давала ей пить настой валерианового корня, хотя, с ее слов, это мало помогало. Было ясно, что Лене трудно будет учиться. И действительно, Лена на уроках была вялой, безразличной; создавалось такое впечатление, что она слушает учителя, но все словно проходит мимо нее. Уже на втором уроке ее работоспособность была настолько низкой, что она не могла справиться с самым простым заданием. В результате к концу полугодия ее отставание по программе стало настолько явным, что встал вопрос о пребывании девочки в школе. По совету врача, к которому мама обратилась по настоянию учителя, Лена была переведена в санаторно-лесную школу; так как наряду со щадящим режимом, лечением следовало хотя бы на время «вырвать» ее из неблагоприятных семейных условий.
С просьбой о приеме сына в школу пришла и мама Сережи А., которому исполнилось шесть лет. Мальчик посещал логопедическую группу детского сада, так как неправильно произносил многие звуки. К моменту поступления в школу заметного улучшения речи у него не произошло, тем не менее логопед посоветовал маме отдать сына в школу. Врачи детской поликлиники также не возражали против начала систематического обучения. При беседе с Сережей обращала на себя внимание бедная речь, односложные фразы. Рассказ по картинке оказался сложным заданием: мальчик с трудом подбирал слова, не мог понять смысла рассказа, говорил очень невнятно, неправильно произносил многие звуки. Как выяснилось из беседы с мамой, говорить Сережа начал поздно (отдельные слова примерно к трем годам). Все свидетельствовало о том, что у ребенка была задержка речевого развития и поэтому обучаться он может только по специальной программе в школе для детей с речевыми нарушениями. Повторная целенаправленная консультация у детского психиатра и логопеда подтвердила это заключение.