Резерфорд и Капица
Во время первой мировой войны Э. Резерфорд был привлечен к работам по созданию системы обнаружения вражеских подводных лодок. Для военных эта проблема была наиважнейшей, но для ученых и великих математиков (http://belmathematics.by/matematiki) были и другие научные интересы, которые фактически составляли их жизнь.
Однажды, когда Резерфорду пришлось объяснять, почему он не присутствовал на ответственном совещании с военными в Адмиралтействе, он ответил: «Я не прибыл на заседание, так как был занят экспериментами, указывающими на то, что атом можно искусственно расщепить. Если выводы подтвердятся, то это окажется гораздо важнее, чем вся эта война».
Эрнест Резерфорд пользовался следующим критерием при выборе своих сотрудников. Когда к нему приходили в первый раз, он давал задание. Если после этого новый сотрудник спрашивал, что делать дальше, его увольняли.
К великому экспериментатору тянулись светлые умы со всего света. Он был окружен многочисленными учениками, многие из которых позднее стали Нобелевскими лауреатами. Среди них был и знаменитый советский физик Пётр Леонидович Капица, по воспоминаниям которого можно судить об их первой встрече. В 1921 году П. Л. Капица был направлен в научную командировку в Великобританию. Его громадным желанием было попасть в Кавендишскую лабораторию, директором которой с 1919 года и до конца жизни являлся Резерфорд. При встрече великий ученый заявил Петру Леонидовичу, что все 30 мест в лаборатории уже заняты, и он очень сожалеет, но взять его не сможет. «А какую неточность допускает профессор в научной работе при определении количественного результата?», — полюбопытствовал Капица. «В пределах 2- 3 %»,— последовал ответ. «Отлично! Один сотрудник в дополнение к 30 имеющимся как раз и укладывается в пределы требуемой точности». Такое толкование численности сотрудников лаборатории пришлось по душе великому ученому, и он зачислил сообразительного молодого физика в штат.
В 1931 году Резерфорд выхлопотал 15 ООО фунтов стерлингов на постройку и оснащение оборудованием специального здания для лаборатории Капицы, торжественное открытие которой состоялось в феврале 1933 года. Входную дверь в лабораторию двухэтажного здания открыли «золотым» ключом в форме крокодила. На торцевой стене лабораторного корпуса было высечено изображение огромного крокодила. По заказу Капицы эту работу выполнил известный скульптор Эрик Гилл.
Почему крокодил? Оказывается, крокодил — это кличка Резерфорда, данная ему Капицей. Об этом знали все сотрудники лаборатории, знал и сам Резерфорд. Об ее происхождении Капица говорил: «Это животное никогда не поворачивает назад и потому может символизировать резерфордов- скую проницательность и его стремление к продвижению вперед».
П. Л. Капица вспоминал: «Своеобразный характер мышления Резерфорда легко проявлялся в процессе общения. Чтобы он слушал с интересом, надо было говорить только об основных фактах и идеях, не вдаваясь в технические подробности, которые Резерфорда совершенно не интересовали. Зато основную идею эксперимента он схватывал очень быстро, с полуслова. Это меня поражало, особенно в первые годы моего пребывания в Кембридже, когда я говорил по-английски еще настолько плохо, что не мог ясно рассказать о своих идеях и опытах, и, несмотря на это, Резерфорд быстро схватывал идею и давал всегда очень интересную оценку».
Резерфорд всегда охотно рассказывал о своих опытах, любил показывать свои установки и эксперименты. Он любил сопровождать свой рассказ рисунками, для этого у него в жилетном кармане всегда было несколько маленьких огрызков карандашей. Если вы тоже хотите стать великим физиком - рекомендуем обратить внимание на курсы по физике в Юниум
Многие физики, особенно теоретики, любят научные споры; процесс спора для них — способ мышления. А вот Резерфорд никогда не спорил. Он высказывал свое мнение очень коротко и с предельной ясностью и конкретностью; если ему возражали, то он с интересом выслушивал возражения, но на этом дискуссия и кончалась.